Патриотическое воспитание детей: как не наступить на советские грабли

Министр образования и науки Сергей Квит пообещал в новом учебном году запустить в действие концепцию патриотического воспитания. Она станет частью "новой стратегии воспитания как многокомпонентной и многовекторной системы, которая оказывает большое влияние на формирование будущего развития Укра­инс­кого государства", пишет ДС. 

Хотя в концепции речь идет о патриотизме, а декларируются "новые методы" его воспитания, от текста так и веет старым знакомым совком. Начиная с "определяющей роли государства", списка "великих побед" и "героической борьбы" и заканчивая упоминанием "внешних угроз". Авторы даже не пытаются избегать откровенно советской риторики в документе, и мы снова сталкиваемся со старыми знакомыми ("военно-патриотическим воспитанием", пере­живаниями о "моральности" и "духовности", разъяснениями "чем следует гордиться" и встающими из-за строк призраками ГТО и "Зарницы"). А начаться все должно уже в текущем году - с создания соответствующего органа со штатом и, соответственно, бюджетом. Бюрократия никогда себя любимую не обидит.

Нет, я не спорю, воспитанием - любым - следует заниматься со всей серьезностью. Учить детей, что такое хорошо и что такое плохо, - нужно. Важнейшее дело - гражданское воспитание, правовая культура, социальная коммуникация. Однако перспективы концепции национального воспитания в украинских школах, увы, совсем не выглядят радужными. Они вообще не выглядят "перспективами". По разным и очень глубоким причинам.

Например, потому что МОНу, кажется, довольно безразлично, что происходит в воспитании - патриотическом в частности - на практике, а не в тех бумагах, которые циркулируют в ведомственных кабинетах. Совсем свежее свидетельство тому - недавняя презентация пособия по патриотическому воспитанию "Курс юного патриота", созданного "Креатив­ной группой 64". Ничего особенного. Непритязательная попытка заработать денег на "модном бренде" - патриотизме.

С отделанной "под науку" эзотерической концепцией в основе, сплошной подменой понятий, как это водится на эзотерических развалах, и заоб­лачной ценой, как это, опять-таки, принято на эзотерических развалах. Достаточно беглого взгляда на текст книги, чтобы понять, что это, во-первых, не имеет отношения к патриотизму, во-вторых, ее нужно держать подальше от людей с неокрепшей психикой, например от детей. Но Министерство образования и науки невозмутимо тиснуло на нее гриф "рекомендовано в качестве учебного пособия для школ".

И можно было бы подумать, что ошибочка вышла: или не туда тиснули, или у чиновника как раз голова разболелась. Но на презентации книги стало известно также, что соответствующий курс начнут читать в Педагогическом университете им. Драгоманова для будущих учителей. В частности, будет введен предмет "Гене­ти­ческая информация в социальных коммуникациях". Он "будет знакомить студентов старших курсов с психотерапевтическим направлением "Те- рапия рода", которая является теоретической основой "Курса юного патриота". В общем, "всех вылечат". До седьмого колена.

МОН можно понять. Пат-риотизм в тренде. Первое сентября на носу. А похвастаться нечем. Малокомплектные школы закрыли, а в бюджете, как признался министр Квит, средств на 40 школьных автобусов. Конечно, децентрализация им в помощь - школьные автобусы лягут на плечи местных властей. А состояние дорог, по которым детей будут возить в школы, и вовсе не в компетенции МОН. Но говорить на эти темы все равно неприятно. Не празднично.

Анализировать концепцию патриотического воспитания от МОН можно до бесконечности. Можно спорить на темы идеологической накачки, замены одних мифов другими, потребности в психотерапии и качестве методических пособий. Но это бессмысленно. Потому что основная задача этой концепции - заполнить неловкую паузу, которая возникает всякий раз, как речь заходит о школе и ее способности сделать для ребенка хоть что-нибудь положительное - научить или воспитать. 

Концепция патриотического воспитания в школе - чистая имитация. Потому что воспитательная функция школы не просто усохла, но и стала весьма сомнительной. Нынешнее "патриотическое воспитание" призвано заполнить ту пустоту, которая образовалась после развала СССР на месте идеологической накачки, которой активно предавалась советская школа. А школа наша остается постсоветской, то есть продолжает имитировать советскую. Во всем. Начиная с торжественной линейки с плохими стихами, неискренними слезами в голосе и занудными выступлениями представителей местной власти и заканчивая неэффективными программами и учительским произволом.

Конечно, куда удобнее говорить на модные темы патриотического воспитания, чем менять школу по сути, а не на уровне риторики. Или декоративных жестов вроде добавления часа на изучение иностранного языка. Важно ведь не то, что этот час есть, а то, чем он заполнен. Если программы, учителя, подход к преподаванию останутся прежними, от этого "лишнего" часа будет только лишняя головная боль. МОН следовало бы разрабатывать и внедрять новые программы. Если уж жить не могут без концепций, то новые концепции преподавания математики, украинского языка, биологии, физики, истории. Ведь в нынешнем своем виде школа с трудом справляется с элементарным ликбезом.

А чем она уж вовсе неспособна заниматься - это воспитанием. Чего угодно, с патриотизмом включительно. И здесь даже не знаешь, с чего начать список причин: с кадрового кризиса или с нечеловеческой коррупции. Кста­ти, интересно, коррумпированное заведение в принципе может научить родину любить?
МОН можно понять. Советская школа - одно из самых тяжелых и монструозных наследий СССР. Овеянная былой славой и множеством мифов, громоздкая и неизбежная, она остается камнем на шее, тянущим в прошлое. Вполне возможно, что ее сопротивление реформам куда более сильное, чем любая политическая воля. Которой, увы, кажется, тоже кот наплакал.

Потому что иначе МОН вместо создания позавчерашних по духу концепций и одобрения сомнительных методпособий, на фоне того, что школьное образование из-за инфраструктурного коллапса того и гляди станет недоступным для немалой части украинских детей, принимало бы жесткие нестандартные меры. Как это произошло в отношении еще одного принципиально нереформируемого советского монстра - милиции, рядом с которой просто создали новую параллельную структуру. Следующим социальным экспериментом могла - и должна была бы стать - школа.