Что "мониторит" ОБСЕ на закрытых КПП на границе с РФ?

Работа миссии ОБСЕ давно вызывает вопросы и противоречивое отношение общественности и журналистов. Постоянные сообщения граждан с оккупированной территории, которое наблюдают за веселой жизнью «миссионеров», селфи с террористами, «слепота» по отношению к российским частям, находящимся на Донбассе, запрещенному и не отведенному тяжелому вооружению, из которого террористы обстреливают украинских военных и мирных граждан. Все это дает веские основания сомневаться в прозрачных намерениях данной структуры.

«Срок пребывания миссии ОБСЕ на пропускных пунктах «Донецк» и «Гуково» продлен еще на три месяца. Такое решение приняли 57 государств-участников ОБСЕ. Как сообщается на официальной странице организации, наблюдатели продолжат работу до 30 апреля 2016 года», - сообщает официальный сайт миссии.

Те, кто далек от войны, воспримут эту информацию, как факт, не более.

Те же, кто живет войной, зададут вопросы. Подчеркнут явные недоговоренности и противоречия ситуации.

На российских сайтах и сайте ОБСЕ указано, что «наблюдатели будут работать на границе Ростовской области с Украиной», как бы подчеркивая факт непризнания российской стороной и мировым сообществом фэйковых квазигосударств «л-днр».

Это хорошо. Это позитивный момент.

Но вот то, что основным мотивам присутствия миссии на границе указана  «фиксация перемещений мигрантов», а не «фиксация перемещения военной техники», уже заставляет задуматься.

Возможно, именно задачи и мотивы и являются следствием слепоты и глухоты представителей ОБСЕ по отношению к военным формированиям, пересекающим украино-российскую границу?

Всегда можно смело сказать о том, что «фиксация военной техники» не входила в планы и задачи миссии.

Идем далее. На оккупированной территории оказалось несколько КПП. «Червонопартизанск-Гуково», «Должанский-Новошахтинск», «Изварино», «Донецк».

А также основной железнодорожный узел - КПП «Красная могила». Почему же для присутствия миссии выбраны только 2 КПП?

Тем, кто не знает особенности зоны оккупации, поясню. КПП «Гуково» и «Донецк»- это мирные контрольно-пропускные пункты. Через них спокойно ездят рейсовые автобусы в Россию, идет постоянный поток машин, грузов.

А вот КПП «Изварино» и «Должанский», как и железнодорожный узел «Красная могила»- это точки пересечения украинской границы военной техникой и грузами военного значения. И на этих КПП миссии ОБСЕ нет.

Что же мониторит ОБСЕ? Им не предоставили карту всех контрольно-пропускных пунктов? За всю историю войны КПП «Гуково» бронетехника россиян пересекала всего пару раз, да и то в единичном режиме.

Сейчас через КПП «Красная могила» почти ежедневно проходят огромные составы. Туда-сюда. Туда, в Россию, везут «похищенный» у ТОВ ДТЭК уголь, который планово вывозится предприятием вагонами Ростовской железной дороги, согласно заключенному договору, какие-то руды, удобрения, металл, оборудование. Сюда, в Украину, идут вагоны с солдатами и офицерами, платформы с танками, гаубицами, вагоны со снарядами, какие-то стройматериалы, буровые установки, подъемные краны, бетонные плиты. Их видит население, проживающее у железной дороги, но не видит ОБСЕ.

КПП «Изварино» знаменито гуманитарным потоком. Через КПП ввозят рублевую наличку для выплат пенсии и зарплат, продукты (уже реже), лекарства (совсем редко), одежду.

Сейчас на пропускных пунктах «Донецк» и «Гуково» находятся 20 наблюдателей ОБСЕ. Для чего такое количество людей там, где ничего не происходит, непонятно.

Удивляет и отношение ОБСЕ к самому миролюбивому олигарху Украины. Не посещая предприятия ТОВ ДТЭК, представители миссии сделали громкое заявление о том, что «уголь предприятия вывозится в Россию террористами». Почему его вывозят в вагонах, которые принадлежат ТОВ ДТЭК по документам ТОВ ДТЭК, не совсем понятно. Или все же нам намекают, где искать террористов?

Грузовые автомобили, везущие уголь через границу, в 70% не принадлежат  ТОВ ДТЭК, как и вывозимый автомобилями уголь (в 30% случаях, все же их автомобили что-то транспортируют в РФ). Это уголь, поступающий на рынки России с копанок, которых на территории только Свердловского района насчитывается уже более 100 штук. Да, это похищенный у Украины уголь, с этим не поспоришь. Вот только «предприятия», именуемые в «лнр» малыми шахтами», зарегистрированы не только в «лнр», а и в Украине (просто, как малое предприятие). Поэтому поставляют уголь в Россию, используя украинскую документацию. Если «решить» вопрос с «таможней лнр» дело плевое, то таможенники РФ принципиальны и неуступчивы, требуют у перевозящих коммерческие грузы таможенный сбор, растаможку и кучу документов «утвержденного Украиной образца».

Исходя из каких соображений и проверки каких документов сделаны выводы ОБСЕ по вывозу угля, не понятно. Имеют ли они в своем штате финансистов, налоговиков, юристов, которые могли бы проследить все тонкости «документации» грузов, я не знаю. Хотя, и так понятно, в их «мониторинговые функции» этот вопрос не входит.

Представители миссии прекрасно говорят на русском, абсолютно не владеют украинским, что говорит о некотором приоритете в наборе сотрудников.

 Что дает присутствие миссии ОБСЕ на границе? Не знаю, я не политик.

Но...Снова вопросы. Украина официально закрыла контрольно-пропускные пункты, так как государственная граница фактически находится под контролем террористов. Присутствие «таможни лнр» на границе не фиксируется миссией ОБСЕ, как «присутствие террористов». Это раз. Грузопоток, как и поток граждан, перемещающихся через официально закрытое КПП, также не смущает миссию ОБСЕ, хотя это, по сути, является грубым нарушением международных норм со стороны сотрудников КПП РФ. Это два. На КПП «Красная могила», «Изварино», «Должанский» не установлены системы видеофиксации перемещения грузов, техники, живой силы, как, например, это сделано в тылу наших военных. Это три. Может, это кому-то невыгодно? Хотя официальной ноты претензии по факту односторонней работы российских КПП Украина не выдвигала. 

Олена Степова, для «Информационного сопротивления»