Как Ефремов отбирал предприятия на Донбассе

Командир отделения разведки и известный в Луганской области гражданский активист Константин Ильченко рассказал, как бывший губернатор Луганщины и глава фракции Партии регионов Александр Ефремов отбирал предприятия на Донбассе. Об этом он сказал в интервью online.ua.

"С братвой было просто — они хоть и авторитеты, но умирать никто не хочет. Конечно, было страшно, прежде всего, за семью, то, что она пережила, я не пожелаю никому, даже врагу. Но в случае с криминалом главное — дать ему поверить, что тебе терять нечего, что ты пойдешь до конца. Жить хотят все, особенно те, кто не особенно этого заслуживает, поэтому с ними работает простая формула. А вот систему победить практически невозможно", — сказал Ильченко.

По его словам, Ефремов, который контролировал все органы власти в области, поручил прокуратуре посадить активиста.

"У Ефремова все в области под контролем — своя милиция, свои прокуроры и судьи. Мне же просто повезло, мой Ангел-хранитель и в этот раз был рядом. Теперь он уже принял образ следователя Свердловской прокуратуры Светланы Бабенко. Ей поручили вести мое дело, поставив задачу меня посадить. Она полгода этим делом занималась, а потом вызвала меня и показала постановление: "Прекратить дело за отсутствием состава преступления". Тогда она сказала мне: "Я уверена, что дело заказное. Я его закрыла, прежде всего, потому, что считаю себя порядочным человеком. Я знаю, что после этого в прокуратуре работать не буду — не дадут!" Всё было именно так, тогда я с трудом в это верил. Я рад, что такие люди еще есть и, что эта Светлана Шотовна встретилась именно на моем пути. Мое дело закрыли, а Светлана Бабенко позже действительно ушла из прокуратуры".

"Но, как бы там ни было, теперь уже, в таких жутких условиях, реанимировать шахту было невозможно. Несмотря ни на что, эта борьба шла в плюс мне — рос авторитет, ведь люди видели, могли оценить ситуацию — вот человек восстановил шахту, вот ее уничтожают по беспределу, но он не сдается. И я держался до 1999-го. В конце 1998-го началась новая жуткая история. Мне позвонили знакомые из милиции и предупредили: "Ты на шахте не появляйся, тебя там будут сегодня брать! Без всяких обвинений — возьмут и закроют! А вот если сегодня не заберут, есть шанс еще побороться!", — вспоминает Ильченко.

Он рассказал, как за два месяца представители Ефремова разворовали шахту.

"Тогда я поехал, но не на рабочий наряд, а стал неподалеку от шахты и из укромного места наблюдал за происходящим. К шахте подъехали представители прокуратуры, вооруженный наряд милиции и почему-то представитель юстиции — это при том, что ни одного решения суда против меня не было. И они начали силой, в прямом смысле слова, выгонять, выталкивать работников. Приказали водоотливщикам подняться из шахты, называя их преступниками: "Все сядут в тюрьму!" Были опечатаны помещения, Горовой выставил охрану... Потом, в течение двух месяцев, я наблюдал, как предприятие исчезало на глазах. Вывезли все: оборудование, конвейерные ленты, кабели. А потом начался демонтаж поверхностного комплекса — сколько там тысяч тонн металла было, чего стоят одни бункера и эстакады! Ответственным за это неприкрытое разворовывание Горовой назначил некоего Витю, фамилию сейчас не помню, бывший директор одной из шахт, причем провели это назначение официально, по приказу", — говорит активист.

Он рассказал, как суд признал действия Горового незаконными и что последовало за этим.

"В свое время я обратился в суд с иском на действия арендодателя в лице Горового, прошел все инстанции. И вот, когда было вывезено 70% предприятия, пришло решение Высшего арбитражного суда. В нем было сказано, что действия объединения "Свердловантрацит" признаются незаконными, и речи о расторжении договора со мной быть не может. Горовому было предписано передать шахту "Майскую" арендатору".

"И вот я с этой бумагой приезжаю к этому Вите, поскольку теперь он был ответственным за шахту, именно он ее опечатывал, как официальный представитель арендодателя и материально-ответственное лицо. Горовой, на самом деле, был очень хитрым и коварным, он всегда под все свои стремные дела других людей подставлял. Я показываю решение суда, говорю: "Витя, я тебя поздравляю! Согласно вашей оценке, шахта стоит 11 000 000 долларов, будь готов: через пару дней я приеду с депутатами местного совета, представителями милиции — будем принимать шахту обратно!".

 "И что ты думаешь? Через два дня его не стало, по официальной версии, умер от сердечного приступа. Вот такие дела творились. После его смерти я, конечно, мог предъявить претензии "Свердловантрациту", но это уже было бесполезно, поскольку шахты фактически не было, а все противозаконные действия по отношению к предприятию были бы списаны на покойника", — вспоминает Ильченко.