Киевлянин приехал к маме в "ЛНР", а попал в камеру

Сергей родом из Алчевска Луганской области. Переехал в столицу задолго до войны — работает в продакшн-студии, снимает рекламные ролики, занимается переводами голливудских фильмов. Его голосом на украинском языке говорят Брюс Уиллис, Микки Рурки и другие звезды. Известен также как актер независимого кино.

В начале июля Сергей отправился в Алчевск, проведать родных. Он ехал в родной город с опаской. У него широкий круг знакомств, его страница на Facebook популярна. Своих проукраинских взглядов Сергей не скрывал никогда, поэтому, отправляясь на оккупированную территорию, он даже отпустил бороду, чтобы не быть узнанным людьми, с которыми там лучше не пересекаться.

Из Алчевска он звонил своему товарищу — журналисту online.ua.

Тот, зная горячий характер Сергея, просил его быть осторожнее и не вступать в спор со сторонниками "русского мира". Все шло благополучно до последнего дня, когда сепаратисты захватили Сергея в ночным кафе — связали и отправили "на подвал". Там сообщили, что его фамилия — в списках неблагонадежных, и пригрозили расстрелом.

Все окончилось благополучно — алчевский товарищ заплатил выкуп, Сергей вернулся в Киев и рассказал о поездке.

— 10 июля я уже собирался домой, в Киев. Думал — посижу в последний вечер с кентами в кафе. И вот попал на подвал. Почему? А потому что друзья, с которыми я сидел на кафе, или кто-то другой — короче, меня сдали!

— То есть, ты таки начал там спорить с "ватниками"?

— Нет, я сдерживался. Подъехала Мицубиси, вышли люди в камуфляже. Человека четыре, причем все трезвые: "Поехали с нами!" Руки связали за спиной.

Отвезли, знаешь куда? Там где СБУ раньше было. Там еще Леша Мозговой восседал до своей смерти.

Бросили в подвал и начали давить на психику. Заходят такие пацанчики, смеются: "Хаа! Братуха! У тебя шансов нет, тебя завтра е***т!" И так несколько раз. Все время повторяли фразу: "У тебя шансов — нет!" Я: "Да вы что ребята, пятое десятое..." — "Твоя фамилия — в старых списках!" — "А при чем тут старые списки, меня на блокпосту проверили, прописка алчевская — пропустили!"

Попросил у них телефон, позвонил маме, другу, сказал: "По-моему — все! Гаплык! Давайте прощаться!" — что-то в этом роде. Думал все — п****ц!

И ко мне раз пять заходил этот персонаж конченый, смеялся: "У тебя шансов нет!" Утром я уже попросил у него ручку и бумагу. Говорю: "Я не знаю, как тебя зовут..." — "Слава!" — "Слава, я понимаю, что мне — все уже, дай ручку и бумагу, я напишу что-нибудь!" И он уже пошел за ручкой, но принести ее не успел — меня выкупили.

— Дали деньги или поручились?

 — Да, товарищи, которые на данный момент являются сепарами, вот они меня выкупили. Коля дал денег. А вот сколько — хоть кол на голове теши, я не знаю. Говорю: "Колян, сколько ты дал, сколько я тебе должен? Давай я буду отдавать!" — "Серый, давай об этом потом!".

— Ни допросов, ничего не было?

— Не было допросов, им оказалось достаточно того, что моя фамилия была в списках — еще полтора года назад. Мол, чувак придерживается проукраинских взглядов. Прикинь, я провел ночь в камере, думал они меня, с**а, тупо расстреляют! В половину девятого утра заходят: "Выходи, тебя выкупили. Я говорю: "А за что меня выкупили? Что я сделал?". И выхожу, встречает этот Коля на машине, говорит: "Серега! Ты должен был круче шифроваться!" А зачем мне, с**а, шифроваться! Я зачем приехал!?

— А зачем ты приехал?

— Потому что у меня там мама, которая давно уже должна была быть в Киеве. А у нее там тетя. И она из-за тети не может уехать ко мне. Потому что тете 93 года, а такого понятия, как Дом престарелых в ЛНР не существует, никто не будет их спонсировать. И еще в начале войны мама сказала: "Сережа! Даже если ты меня под гипнозом увезешь, я все равно вернусь к бабе Тане!" Но я думал, что как-то эта проблема разрулится. Я специально оброс бородой и поехал, ехал тридцать часов — Харьков-Россия-Изварино.

Мало там с людьми общался, но вот я выхожу из кафе — и меня принимают! Красиво! Да, я думал, что-то такое будет, мне там, например, рыло начистят — но меня забрали на подвал, Ярослав! Просто красиво забрали на подвал. Сидел в красивом подвале: каменные стены, капает с потолка... Нет, меня не били, я мог бы конечно сейчас расписать, но такого не было — не били...

— Что ты там за неделю узнал? Как народ держится?

— Я в Киев вернулся, увидел ролик на Ютубе — как барыги в Горловке орут перед горсоветом: "При Украине было классно, а теперь у нас непризнанное государство, ни Украина, ни Россия не признает, а вы только и знаете новые налоги и штрафы придумываете!"

Вот и в Алчевске то же самое! Они уже ненавидят людей, которые в этой пятнистой одежде ходят! Да что там говорить — просто полная ж**а! Привозят им техническую воду, ее пить нельзя, но привозят: типа, ребята, вы хоть поумывайтесь, постирайтесь! Все зашибись! Продукты российские — но это видимость, а не продукты. Лекарства — то же самое.

 Я еще до этой поездки маме лекарства передавал. 80% лекарств выгребли, сука, на блокпосту — мол, контрабанда. И все! То есть, эти суки на болезнях людей наживаются. Понимаешь? Что со всем этим го**м делать, Ярослав? Я не знаю!

— Ты, помню, писал в Facebook про памятник Мозговому. Посмотрел на памятник?

— Да, стоит памятник. И они на него д***т: "Это же Мозговой! Он же хотел нашего освобождения!" Я понимал, что я не должен был там рот раскрывать, но я все же некоторых друзей спросил: "Для вас это имеет сейчас значение?".

 И рассказал им, когда мой дядя помер в 2006 году, как выбивали место на кладбище. А мой дядя — он был знаменитым сталеваром, почетным гражданином Алчевска. И ему еле выбили место на центральной аллее, чтобы похоронить достойно. А тут Мозговой — какая-то тварь подохла! И тупо экскаватором вырыли могилу: и теперь могилы моего дяди и Мозгового — рядом. Это что значит? Они: "Нууу! Алексей Мозговой, он все-таки за нашу свободу!" Я их просто послал подальше. А приехал на кладбище и просто прозрел: какое-то го**о из Сватово лежит с моим дядей — могила в могилу!

Но что реально радует — наших людей, которых за Украину — их там хе***а туча. Это и бизнесмены, и бывшие депутаты — они уже задрались так жить, но не могут выехать по ряду причин.

Вот Колька, ну кто я ему по большому счету? А он взял бабло за меня заплатил. А потом мы сидели с ним пили, он сказал: "Серега, как все задрало — это не жизнь! Раньше я работал на прибыль, а сейчас я вот за тебя заплатил немного, и уже в минусе!".

Другая знакомая, Лида — имела салон красоты, а сейчас на дому стрижет, чтобы просто выжить. А это те девочки, которые выходили с российскими флагами. Говорит: "Сережа, мы бы хотели вернуться назад в Украину!" — "А какого хрена вы аквафрешем махали?" — "Ну, мы думали, может будет лучше..." — "Какого ляда? Вы что плохо жили при Украине? Пошли вы к такой-то матери!".

 И эта Лида говорит: "Я поддалась этой информации, что бендеровцы придут!" — "Шо ты мелешь вообще, тебе 28 лет, какие в ж**у бендеровцы?" Господи, ну что это такое?

— Короче, я понял, ты там язык не сдерживал.

— Пытался сдерживаться в какой-то мере. Да — чувак, который приехал, отрастив бороду, чтобы его не узнавали. Но до конца не получилось. Ну, пытался разговаривать откровенно с теми, кто, якобы уже за Украину.

И если меня спросят: "А какие положительные моменты ты вынес из своей поездки в Алчевск?" Я отвечу: "Есть положительные моменты! Наверное, процентов семьдесят алчевцев уже ничего не боятся. Они все прекрасно поняли и никакого на**й русского мира им не нужно!".

 Год, полтора, тем более, два года назад — боялись. А сейчас не боятся. С этими ценами, с этим отсутствием работы и лекарств — все, они уже не боятся, они уже готовы рвать кого угодно!

Беседовал Ярослав ГРЕБЕНЮК.