В "Новороссии" появилась полиция с благими намерениями, но с террористическим подтекстом

Тридцатилетний Сергей, коренной житель Донецка, недавно оказался невольным свидетелем происшествия в центре города: когда подвыпивший ополченец в камуфляже приставал к прохожим и провоцировал драку, к нему подошли двое - одеты в новую форму, в руках автомат АК, а на спине надпись «Полиция».

«В такой форме полицейские совсем недавно появились в городе, - говорит Сергей и добавляет: - Ополченца куда-то увели, больше я его не видел».

На территории, подконтрольной ДНР и ЛНР, активно создаются структуры, которые представители непризнанных республик называют правоохранительными.

Речь идет о формировании двухсистемного органа - полиции и милиции. По задумке властей Донецка и Луганска, в первом случае полиция образуется на остатках украинской милиции с привлечением бывших сотрудников МВД Украины. А во втором - на основе ополчения создается новая организация, которая и будет называться «народной милицией».

Ситуация осложняется разночтением и законодательным обоснованием деятельности милиции-полиции, практически полным отсутствием судов и прокуратуры - официально украинские власти вывезли эти структуры в подконтрольные Киеву города. В результате в разных населенных пунктах, особенно на Луганщине, устанавливаются свои порядки и законы, местные называют такие устои «уличной справедливостью».

Денис Неделков, террорист в ЛНР, говорит, что правила выписываются военной и гражданской комендатурой. Например, строго карается появление в нетрезвом состоянии на улицах после 21:00 часа. Наказание - от 3 до 15 дней в подвале. Понятное дело, что никаких законных обоснований, кроме как суда на месте, нет.

«Зато порядок, никто ни пикнет. Еще и наркоманов гоняем», - говорит Неделков.

Луганские наказания

В ЛНР в начале ноября объявили о создании двухформатных органов правопорядка - народной полиции и народной милиции. Глава МВД ЛНР Игорь Корнет рассказал, что бывшее украинское спецподразделение «Беркут» остается силовой основой органов внутренних дел, а вот дорожно-патрульную службу распустят - отвечать за соблюдение правил дорожного движения будет патрульная служба. По словам Корнета, таким образом планируют бороться со взяточничеством.

Главный полицейский непризнанной республики говорит, что парламенту предстоит разработать Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы республики, без которого работа МВД сильно затруднена.

Затруднена - это мягко сказано. Теоретически Луганская народная республика - это часть Луганской области, которую контролируют сепаратисты. Но фактически ЛНР поделена на множество сфер влияния, в основном по городам и селам. Скажем, Николай Козицын, глава Всевеликого войска Донского, и его казаки контролирует семь городов и 30 сел. Павел Дремов, народный комендант Стаханова, - два города. Алексей Мозговой, командир механизированной бригады «Призрак», контролирует Алчевск и близлежащие села.

Поэтому в каждом городке устанавливаются свои обычаи и традиции народного суда. Скажем, этим летом в Ровеньках местного таксиста, который ездил в нетрезвом состоянии, прилюдно выпороли плетьми. А в Антраците подобной публичной процедуре подверглись провинившиеся ополченцы.

К тому же ЛНР лихорадит полная неразбериха с выплатой заработной платы. В отчете специальной мониторинговой миссии ОБСЕ за 11 ноября говорится, что в Краснодоне представителям полиции зарплату выдают едой. В продуктовом пайке не только тушенка и макароны, как обычно, но отпускают в виде премии по две курицы или дюжину куриных окорочков.

Хотя такая ситуация не везде. Неделков говорит, что недавно казачьему ополчению, которое входит в народную милицию, выдали по 400 долларов - заработная плата за октябрь. Но в целом по республике нет единой работающей финансовой системы, которая бы материально обеспечивала правоохранителей.

На этом фоне на Луганщине полностью бездействует прокурорская служба. Николай, работавший в Луганской прокуратуре, говорит, что всего было три захвата ведомства - последний и окончательный произошел в июле. Но к тому времени из здания вывезли всю документацию. Сейчас в ЛНР, по его словам, никто не занимается работой прокуратуры.

«Как видно, справляются без нее, все решается на месте в режиме нон-стоп», - говорит он.

Подобное происходит и с судебной системой. Люсинэ Прощалыкина, бывший сотрудник Ровеньковского городского суда, рассказывает, что суд перестал работать пять месяцев назад. Причем из пяти месяцев три раза Украиной начислялась заработная плата, но в начале ноября суд окончательно закрылся, о чем свидетельствует объявление на дверях.

«Все судьи выехали - кто в Россию, кто в Киев, кто еще куда-то. В городе остались только второстепенные сотрудники, к примеру бухгалтеры. Те, которым податься некуда», - говорит Прощалыкина.

Получается, что почти вся ЛНР погружена в законодательный вакуум, который, кстати, усугубляется непонятными для современного человека структурами. Такой как следственный отдел Народного комиссариата внутренних дел ЛНР (НКВД). Его возглавляет пенсионер МВД Украины подполковник Сергей Мамчур, который работал дознавателем в Главном управлении МВД в Луганской области.

Напомню, что советский НКВД занимался среди прочего политическим сыском и обладал правом вынесения приговоров во внесудебном порядке, имея свою систему исполнения наказаний.

Это уже, казалось, потонуло в пучине истории, а вот что происходит уже в современности. В ЛНР тех, кто не согласен с новыми порядками, в том числе в правоохранительных органах, преследуют  публично. В луганской газете «XXI век» в ноябре опубликовали личные данные, фотографии, имена, звания и должности 17 луганских милиционеров, отказавшихся присягнуть республике. В газете сказано, что «бывших милиционеров, ставших на путь преступности», разыскивает Министерство внутренних дел ЛНР.

Правовой нигилизм легко оправдывается военным временем, а со стороны местных жителей в условиях жизни, схожей с прифронтовыми, и вовсе не звучит никаких претензий. А все потому, что, по словам Корнета, резкого обострения криминогенной ситуации в ЛНР не допущено, а в Луганске восстановлена работа 70 процентов отделений милиции.

Донецкие и все остальные

Алексей Дикий, министр МВД ДНР, в разговоре со мной рассказывает, что работают все отделения полиции, а основа их деятельности - Уголовно-процессуальный кодекс Украины, который действовал в стране до 2012 года.

«Этот кодекс создан на основе советской редакции еще 1961 года. А значит, более 50 лет обкатан на практике», - говорит он.

Алексей Дикий говорит, что кадровый состав полиции не уменьшился и не увеличился, а в Донецке уже работают четыре суда. Говоря о материальном обеспечении, он утверждает, что заработная плата полицейского составляет 3,8-4 тысячи гривен (12,7-13,4 тысячи рублей). Для сравнения: на территориях, подконтрольных Киеву, средняя зарплата милиционера - 3,5 тысячи гривен (11,7 тысячи рублей).

Юрий Грецук, житель Горловки, приоткрывает завесу над укладом жизни в городе: служба 102 (ранее номер милиции) существует; по слухам, приезжает на заявления о мародерстве и дебоши. Также ездят несколько автомобилей с надписью «Полиция» и нанесенными флагами РФ.

«Прокуратура и суд отсутствуют. Имеется некое подобие ГАИ - могут остановить, и если окажешься пьяным, то штраф 6 тысяч гривен (20 тысяч рублей)», - говорит горловчанин.

Местные жители сообщают также о том, что правовой обоснованности как таковой нет, больше фигурирует термин «военная необходимость», под которую можно списать все, что угодно.

«В явном виде беспредела нет, но периодически всплывают упоминания, что то квартиру, то еще что-то отжали», - рассказывает житель ДНР, не пожелавший представиться.

Схожим образом как в ЛНР, так и в Донецкой народной республике вскоре появится народная милиция, ее возглавит некто Михаил Орлов. Некоторые части ополчения преобразуют в военную полицию и Внутренние войска МВД. Останется в рядах ДНР и расформированное Украиной спецподразделение «Беркут» - оно станет отрядом мобильного особого назначения.

Как сообщают правоохранители непризнанной республики, помимо ареста нарушителей комендантского часа и охоты на наркоманов, они начали раскрывать заказные убийства, опять-таки по украинским законам. Дикий считает, что переход на новый Уголовно-процессуальный кодекс может произойти только в далеком будущем, мол, слишком кропотливая задача.

А в целом невооруженным глазом видно, что ДНР и ЛНР погрязли в одних и тех же хронических болезнях: проблемы с судебной системой, а чаще полное отсутствие судов в городах, неработающая прокуратура и, как следствие, трудности с адвокатурой.

Игорь Чудновский, луганский адвокат, говорит, что в городе в былые времена было зарегистрировано 1,2 тысячи адвокатов, а в Донецке 4 тысячи человек. По его оценке, из так называемой Новороссии выехали как минимум половина адвокатов.

«Кто такой адвокат? Это некая гарантия соблюдения закона, гарантия, что права человека будут отстаивать. Но если сейчас право человека с ружьем доминирует над законом вообще - о чем можно говорить?» - недоумевает Чудновский.

Но в конце разговора признает, что некоторая часть судей, адвокатов и нотариусов все же остались в республиках и согласны каким-то образом работать в сложившихся условиях, поскольку не хотят уезжать.

А все оттого, что выживают кто как может. Сергей, житель Донецка, оказался не исключением. Он и вовсе заявляет о своей простой жизненной стратегии - старается не попадаться на глаза полицейским, ополчению и не иметь с ними никаких дел. «Это вопрос существования - меньше суешься, куда не нужно, дольше будешь жить. Это принцип таракана», - говорит дончанин.

Материал: Slon.ru